Совсем не прогрессор - Страница 65

Галина пихнула его в бок: нечего ребенка всяким глупостям учить. Он повернул голову и подмигнул.

— Расскажи!

— Вообще-то это тайна, но по секрету…

— Могила, — торжественно пообещала Надя.

— Ладно. Только никому! Дело было… Все равно. В горах. Там места такие… удивительно красивые. Сплошные пики и долины. Много тысячелетий снег падает на вершины, а летом тает. И текут реки, по чуть-чуть прорезая камень. Буквально миллиметры в год. Да за большой срок получатся проходы. Узенькие и нередко непроходимые. А знаешь правильный уровень воды в реке в сезон — можно и перейти на другую часть через ущелье. Высадили ночью с вертолетов, мы задачу выполнили и стали уходить. Да что-то наперекосяк пошло. Обложили нас со всех сторон, и получилось — все в одном направлении драпают, а я в другом. Сзади духи, спереди духи. Деваться некуда, полез по скале вверх.

Жить захочешь — еще не так раскорячишься, подумал, не озвучивая вслух. Приятного мало ползти по стенке без страховки и в неизвестность.

Короче, перевалил через скалу и начал вниз спускаться. Уже вечер, холодно становится. Собрал травы, веток с деревьев обломал и спать устроился. И вдруг меня по лицу начинают гладить. Осторожно так. Я аж вскочил. Смотрю — уже утро. А прямо передо мной стоит мамонт. Он меня хоботом трогает и смотрит с интересом. Что не слон — сразу видно. Бивни изогнутые, уши маленькие, и весь в коричневой шерсти. И самое главное, ростом не выше меня. Маленький, но весом все равно не меньше тонны.

— Это как?

— Ну, это я потом уже сообразил. Жратвы, в смысле еды, в долине на больших зверюг не напасешься, вот они и уменьшились в размерах. Тем более что и нападать на них некому.

— Их там много было?

— Ты не перебивай, я все расскажу… Ага. Смотрим мы друг на друга — и я прикидываю, сколько мяса ко мне пришло. Поднять автомат и стрельнуть. Только вот дернешься, а он тебя и приголубит. Кто ж его знает, насколько они агрессивные. А он хобот задрал и задудел. Не знаю, как объяснить. Звук грубый, а все равно чувствуется — не бессмысленно орет. И минут через пять топот, и аж земля трясется под тяжестью. Примчались всем стадом на меня любоваться. Штук двадцать. Вот тогда я и понял — это не мамонтенок и не урод. Они все такие. Метр восемьдесят самая большая…

— Самка? — восхищенно переспросила Надя.

— Она у них стадом руководила. Начальник. Все остальные слушались. Была пара самцов взрослых, но они ходили отдельно. А так полный набор. От размером с большую овчарку, бегающих за мамашами, до вполне самостоятельных. Собрались вокруг, внимательно меня осмотрели и переговариваются. Неприятно так. Явно решают, что с тобой сделать, а объяснить, что я просто случайно мимо проходил, никак. А потом они построились, меня в центр задвинули и принялись пихать легонько. Боками, хоботами, но вполне намек понятный. Иди вон туда. Я свои вещи подобрал — не препятствовали, — и повели под конвоем. Часа два шли.

Там на склонах несколько уступов, и весной сверху течет речка. А к осени она пересыхает. Лужи внизу остались, но неглубокие. Вот они мне и начинают намекать — лезь. А на черта — непонятно. Непохоже, что из-за заботы о моем самочувствии. И настойчиво так намекают. В спину пихают и хоботами указывают вверх. Ничего я не понял, но полез, пока не взбесились окончательно. Явно не шутят. Метров двадцать подняться не особо сложно, а там я уже сообразил. Откуда-то сверху вода вымывала соль, и она, растворяясь, шла вниз. А как паводок кончался, все это скапливалось наверху. Буквально куски лежат. А животные любят солью полакомиться. Вот они себе и нашли подходящего работника. Я выламываю и вниз куски соли скидываю, а они меня эксплуатируют. А начнешь возникать — затопчут.

Дня три работал. Вечером спускался и по долине под охраной бродил. По бокам два карликовых мамонта с подозрением наблюдают. Очень скоро я понял — выхода из долины нет. Видимо, давно землетрясение было. Не просто завал, уже и деревья выросли. Им-то хорошо, трава и ветки, а я весь сухпай съел — и дальше что? Вот и рванул на четвертый день по тому же маршруту, что в первый раз спустился. Вещмешка с собой не взял: бдительность усыплял. Они и не ожидали. Стоят внизу и жалобно орут: «Куда ты?» А я лезу наверх по скале без остановок. На самом деле страшно было, когда в бега ударился. А догонят и приложат — тут врачей не предусмотрено, — да выхода нет. Помирать с голода совершенно не хотелось, и вечно ковыряться на манер раба в соляных копях тоже. А стрелять — так у меня три патрона, а мамонтов два десятка. Да и жалко. Я же не зверь какой. Они тоже жить хотят.

Потом две недели по горам блуждал. Мало ли направление известно. Там прямых дорог не предусмотрено. Сейчас захочу — точно место не покажу. Да и не стал я рассказывать начальству. Очень надо, чтобы пальцем у виска крутили. А только точняк не совсем они животные. Умные. Никакая корова не додумалась бы заставить трудиться на себя человека, а эти моментально сообразили.

— Спать пора, — сказала Галина, поняв, что продолжения саги не будет.

— Ну, мама, — привычно заныла Надя.

— Сказка на ночь уже прозвучала, иди в туалет и баиньки.

Дочка нехотя слезла с дивана и, демонстрируя недовольство, волоча ноги, ушла.

— А не ты за Игоря его истории выдумываешь?

— Конечно, нет, — возмутился Сашка. — Он своим умом живет. Реалистическим. А здесь романтика в чистой импровизации. Плохо вышло?

— Сомнительно. Зимой они что едят?

— А черт их знает. Подробности лишние, я ж там не зимой был — осенью.