Как они, пыхтя, ни старались вывести коэффициент по ценам, ничего не выходило. Слишком мало известно, и ничего общего. Продукты вроде бы дороже по отношению к средней зарплате, вещи намного дешевле, но жизнь ведь не исчерпывается пожрать-одеться. Еще и квартира, и школа, и больница (вроде все платное, и сильно дороже). Впрочем, толком они все равно не знали. По телевизору ничего не поймешь. Надо погружаться в местные реалии, а это не так просто. Не на работу же устраиваться, — а со стороны не всегда поймешь все взаимосвязи.
Он посмотрел на Илью, старательно изображающего постороннего в соседнем ряду, и тот подмигнул, кивнув на Хамзатова, уставившегося в окно. Они-то были уже бывалые ходоки, по пятому разу катались по окрестностям, а майор сподобился в первый. Впечатление было сильным. Угодили на разлагающийся Запад.
Светящаяся реклама на множестве магазинов и просто так, ярко одетые люди. Правда, у многих страшно недовольный вид, но в этом ничего оригинального. Выйди с утра на улицу в советском Новосибирске — еще и не такие раздраженные хари обнаружишь. И разговоры ничем не отличались. Правительство ругают, на американцев дружно плюют, денег нема, и жена пилит.
Человек при любой власти не меняется. И при коммунизме, чтобы там ни говорили основоположники, жить станет прежде всего своими личными интересами. Откуда и вывод — до коммунизма страшно далеко. Каждому по потребности долго ждать придется. Слишком у многих потребности необъятные. «Один говорит, что слишком мало свободы дают, другой — что слишком много. Один ропщет на то, что власть бездействует, другой — на то, что чересчур действует… Даже расхитители казенного имущества недовольны, что скоро и расхищать нечего будет…»
На улицах до черта иностранных машин, но имеются и российского производства. Одна беда — ничего общего с привычным видом, и даже названия другие. Слишком давно история пошла не так. Его ведь сразу зацепило, еще в первый день. Несколько машин возле дома — и ничего знакомого. А внутри все похоже. Мелкие различия не в счет. Тот же двигатель и те же приборы. Даже расположены одинаково. Удобно. И воровать гораздо проще. Убрать замок с руля или переключения передач как раз не проблема с их профессиональными инструментами. Гораздо хуже наличие в новых моделях электронного замка с кодом. То есть справиться можно, но лишнее время занимает. Проще уж со старыми моделями.
Деньги… Ему жутко не нравилась вся ситуация. По-умному, сидеть тихо и собирать информацию. Потом уже выводы делать. Нет, горит генералу — дай результат! Вечная болезнь начальства. Ему подавай срочно-срочно.
Одно дело дома орать, требуя, другое — совершать резкие движения, не очень представляя, как это отзовется. Совсем иначе смотрится на месте в неизвестной остановке.
Вот пошел Илья по собственной инициативе, без согласования, и дал возле мечети по башке местному «черному» из прилично одетых. Типичный гоп-стоп, и срок за него корячится. Нет, если судить по-советски, он проделал все в лучшем виде. Чистый глухарь, и никто всерьез морочить себе голову не будет, но они же не в СССР. Кто его знает, как здешние работают. Хочется верить, ничуть не упорнее, но рисковать в своем районе зачем? По-любому рядом с лежкой пакостить опасно. Теперь уж что? Сделал. Сиди и жди, не придут ли с проверкой паспортного режима и вообще шерстить в связи с участившимися случаями грабежа.
Получили кучу неизвестно куда приложимых данных. Внешний вид водительских прав (на двух языках, русский и английский), паспорт (ничем особенным, кроме цвета обложки и надписи с названием государства, не отличающийся), тысяч тридцать наличными, кредитная карточка, которой пользоваться все равно нельзя, — отследят и могут внешность вора выяснить. Теоретически документы теперь можно сделать, да опять не на уровне милиции. Это все для КГБ, а не их самодеятельности. Зато полегче стало с деньгами. А генералу понравилось, и он им поставил новую задачу. Чтоб козлу пусто было.
Илья вообще иногда себя вел, будто тормоза отказали. Если Петрухе ничего не было надо, только в телеящик пялиться, — так из капитана недовольство и желание съездить кому в ухо так и перли. Дома он вроде таким не смотрелся. Совершенно случайно попавшегося под руку парня напугал до потери пульса. Даже не бил, просто прицепился, но вид при этом был такой, что тому срочно захотелось оказаться страшно далеко… но скользко. Если бы тот посмел возражать, неминуемо бы дело плохо кончилось. Пошто это он старушку толкнул? Очень Илье нужна была та бабулька — он про нее мгновенно забыл, стоило парню поспешно испариться. Не для этого их сюда загнали. Поменьше внимания привлекать. Незаметными необходимо стать, а не в сводки попадать регулярно.
Напротив поднялась девушка — ей на следующей выходить. Очень коротко стриженная под мальчика блондинка с синими глазами и вздернутым носиком. И, на радость выросшим в советской инопланетии, без коричневых губ, наводящих на мысли о дальтонизме, и вечных колец в носу и губе. Со здешних панков, или как они там правильно именуются, его тошнило и тянуло дать по шее. Удерживало исключительно понимание, что в чужой монастырь со своим уставом не лезут. А у этой даже в ушах ничего не имеется, хотя и проколоты. Нормальная девчонка, если не обращать внимания на джинсы. В СССР это четкий признак зажиточности, не всякий готов отдать две сотни, здесь — каждый второй ходит.
Что-что, а постоянных пассажиров, отбывающих с родной остановки в одно время, он выучил автоматически. Не так уж и много их было. Большинство разъезжалось на работу раньше. А им особо торопиться некуда, и согласно приказу никогда всей компанией не уходили. Один обязан оставаться на хозяйстве.